Симферопольское начало, прерванное войной

Имя Анатолия Аркадьевича Брискина не мелькает в заголовках крупных СМИ, о нём не пишут биографии на полках книжных магазинов, но именно он сыграл решающую роль в становлении нескольких звёзд мировой музыки. Родившись 10 января 1923 года в Симферополе, Брискин рос в доме, где музыка звучала с самого утра: отец, Аркадий Брискин, был известным композитором и дирижёром, мать — педагогом по фортепиано. Эта среда, несмотря на грядущие трагедии, задала траекторию судьбы Анатолия ещё в детстве.

В 1940 году он поступает в Ленинградскую консерваторию — символ музыкального Олимпа. Но уже через два года грянула война, и вместе с преподавателями и студентами его эвакуируют в Ташкент. Оттуда он уходит на фронт. Военная форма сменила фрак, а музыкальные партитуры — фронтовые донесения. Вернуться к учёбе он смог только после демобилизации в 1945-м. С этого момента начинается его путь, который приведёт к самому неожиданному — он станет «отцом» великих дирижёров и человеком, который научит слышать музыку тех, кто позже изменит её.

Учитель из тени, который воспитал гениев

Свою учёбу Брискин продолжил упорно: сначала окончил фортепианный факультет (1950), затем дирижёрско-симфонический (1958). Его наставниками стали выдающиеся педагоги — Григорий Бузе и Илья Мусин. Мусина сегодня называют создателем ленинградской школы дирижирования, и именно он стал тем, кто разглядел в Брискине не только музыканта, но и будущего педагога. Однако сам Брискин выбрал путь не столичной славы, а работы в глубинке, где его миссия раскрылась в полной мере.

С 1958 года он дирижирует в Северо-Осетинской филармонии. Позже, в 1973 году, становится главным дирижёром Государственного музыкального театра в Орджоникидзе (ныне Владикавказ). Он поднимает сцену местного театра на невероятный уровень: ставит оперы осетинских композиторов, таких как Д. Хаханов и Х. Плиев, а также классику — «Иоланту» Чайковского. В городе, далёком от культурных столиц, рождается подлинная музыкальная школа.

Но главная роль Анатолия Брискина проявилась в его педагогической работе. Почти 40 лет он преподавал в музыкальном училище Орджоникидзе. Его учениками стали будущие мировые звёзды — Валерий Гергиев и Туган Сохиев. Гергиев не раз подчеркивал: именно Брискин стал поворотной точкой в его судьбе. «Он научил меня понимать, в чём сила музыки», — признавался маэстро. В биографиях Гергиева упоминается множество имён, но Брискин — это отправная точка, его первый дирижёрский учитель.

Семейная трагедия, которую не забыть

Но за внешним спокойствием и творческими победами скрывалась тяжёлая личная драма. В 1942 году, когда Анатолий находился в армии, его мать Анна Абрамовна была расстреляна фашистами в Саках. Вместе с ней погибли его сестра Валерия и тётя Софья. Это событие оставило неизгладимый след в душе Брискина, и, по словам современников, именно после войны его взгляд стал немного другим — более сосредоточенным, тихим, словно он всю жизнь нес в себе эту боль.

Отец Анатолия, Аркадий Брискин, был крещёным евреем, дирижёром симферопольского оркестра, но умер ещё до войны, в 1936 году. Семья Брискиных была глубоко музыкальной: его сестра Ирина Аркадьевна окончила ту же Ленинградскую консерваторию, заведовала фортепианным отделением в Симферополе, а её сын — Валерий Сигалевич — стал известным пианистом, ныне живёт в Израиле.

Последние годы и память в музыке

В последние годы жизни Анатолий Брискин жил в Санкт-Петербурге — городе, с которого всё началось. Он умер 16 сентября 2005 года. Похоронен на Смоленском православном кладбище. Сегодня его имя носит концертный зал Владикавказского колледжа искусств — знак того, что его вклад в культуру не забыт.

Он не писал громких симфоний, не дирижировал в «Метрополитен-опера», не собирал стадионы. Но именно он стоял у истока тех, кто стал символом русской музыки в XXI веке. Анатолий Брискин был тем редким типом человека, о котором говорят: «Он созидал в тишине». И именно благодаря таким, как он, музыка не только сохраняется, но и рождается заново.