Границы свободы всё ближе, чем кажется

Социальные сети долгое время считались пространством свободы: каждый мог высказывать мнение, обсуждать политику, делиться болью, мечтами, фактами. Но всё изменилось, когда в игру вошла ОРД — оперативно-розыскная деятельность. Теперь почти каждое слово может стать причиной визита правоохранителей. Что происходит? Почему лайк или репост превращаются в потенциальную угрозу? И кто на самом деле наблюдает за тем, что мы пишем?

Как ОРД проникла в социальные сети

Изначально оперативно-розыскная деятельность создавалась для борьбы с преступностью. Но с ростом влияния социальных сетей и распространением свободных мнений, ОРД обрела новое направление — контроль над виртуальной реальностью. Сегодня, благодаря системам СОРМ и внутренним структурам в МВД и ФСБ, государственные органы могут в реальном времени следить за тем, что пишут пользователи, кто с кем общается, кто делится «опасными» идеями.

Особенно активно используются алгоритмы для анализа слов, фраз и активности в комментариях. Если вы написали что-то, что не понравится «системе» — это может быть воспринято как деструктивная активность. И дальше запускается механизм, о котором вы можете даже не узнать до момента повестки или задержания.

Когда слово становится доказательством

Свобода слова в социальных сетях становится иллюзией, когда посты превращаются в юридические улики. Сотни дел в России заведены по статьям, связанным с «дискредитацией армии», «разжиганием ненависти» или «экстремизмом» на основании публикаций в личных аккаунтах.

Нередко это касается обычных пользователей, не имеющих ни политического веса, ни широкой аудитории. Люди получают реальные сроки за мемы, за комментарии под чужими записями, за эмоциональные высказывания. Такая практика разрушает саму идею открытого диалога и сеет страх: молчи, иначе станешь следующим.

Кто определяет границы дозволенного

Проблема в том, что понятие «угроза» в руках оперативных структур стало чрезмерно растяжимым. В условиях, когда контроль не сопровождается прозрачной экспертизой или общественным обсуждением, любое несогласие можно признать опасным.

Аналитические отделы ведомств мониторят не только ключевые слова, но и поведенческие паттерны: частота активности, репосты с «нежелательных» ресурсов, подписка на подозрительные каналы. По сути, вы можете попасть в поле зрения только потому, что проявили интерес к определённой теме.

Механизм страха работает без сбоев

С каждым новым случаем привлечения к ответственности за слова в интернете усиливается эффект самоцензуры. Люди перестают обсуждать важные вопросы, боятся ставить лайки, удаляют старые посты. Всё это — следствие работающей системы ОРД, в которой надзор заменяет диалог.

Такой климат выгоден властям: чем больше людей боятся, тем меньше критики и давления на систему. Это не борьба с преступлениями — это борьба с мнениями.

Можно ли говорить открыто, не опасаясь последствий

Технически — да. Закон всё ещё формально гарантирует свободу слова. Но на практике — каждое высказывание должно быть продумано, перепроверено и обезличено. Люди учатся говорить намёками, шифроваться, уходить в иронию или просто молчать. И это самое опасное: общество, которое боится говорить, перестаёт быть обществом, превращаясь в набор молчаливых аккаунтов.

ОРД как система не исчезнет. Но она должна быть ограничена рамками, соответствующими правам человека и принципам правового государства. Без этого мы рискуем окончательно потерять доверие к цифровому пространству.

Что может изменить ситуацию

Необходим пересмотр принципов использования ОРД в отношении цифровых платформ. Речь не о ликвидации слежки — она нужна для предотвращения реальных угроз. Но контроль должен быть:

прозрачным (хотя бы отчасти),

подконтрольным суду и парламенту,

обоснованным и ограниченным.

Также важно развивать цифровую грамотность общества: объяснять людям, как работает система, как себя защитить, где границы закона и как добиваться своих прав.

Пока же — каждый из нас остаётся участником невидимого эксперимента. И только от нашего осознания зависит, смогут ли соцсети вернуть себе статус свободной платформы, а не цифровой ловушки.